Меню

Симеон гордый и иван красный. Симеон иванович гордый

Аксессуары

Симеон Иванович Гордый (1340-1353). В.П. Верещагин «История Государства Российского в изображениях Державных его Правителей».

Полное имя: СИМЕОН (Семен) ИВАНОВИЧ ГОРДЫЙ.
Годы жизни: 07.09.1317 г. - 26.04.1353 г.
Княжеские столы:
Великий князь Владимирский (1340-1353),
Великий князь Московский (1340-1353),
князь Новгородский (1346-1353)
Родители:
Великий князь Владимирский Иван Первый Данилович Калита
Елена (происхождение неизвестно)
Жены:
1. Айгуста (в крещении Анастасия), дочь Гедимина Литовского, ум. в 1345 г.;
2. Евпраксия, дочь Федора Святославича, князя Вяземского и Дорогобужского, развод в 1346 г.;
3. Мария, дочь Александра Михайловича Тверского, ум. в 1399 г.
Дети:
Василий, Константин, Даниил, Иван, Семен, Михаил, Василиса (все, кроме Василисы, умерли в младенчестве).

Симеон Гордый, старший сын Ивана Первого Калиты, продолжал политику отца, укрепляя могущество Московского княжества, не вступая в конфликты с Ордой и присоединяя к своим владениям новые территории.

О жизни Симеона до смерти его отца не известно практически ничего, кроме одного: в 1333 г., в возрасте 17 лет, он женился на литовской княжне Айгусте (Анастасии). Когда умер Иван Данилович, Симеон либо наместничал, либо княжил в Нижнем Новгороде, пожалованном Ордой в 1339 г. московским князьям. Узнав о смерти отца, он с братьями Иваном и Андреем отправился в Орду, получил там ярлык на великое княжение и 1 октября 1340 г. взошел на владимирский престол.

Симеон продолжил отцовскую политику централизации государства - в политическом и территориальном смысле. Сразу по его возвращении из Орды в 1340 г. в Москве состоялся "великий съезд" князей, который признал верховенство Симеона.

"Собирая земли", князь не мог игнорировать ни Золотую Орду, ни Литву. В отношении первой он придерживался отцовской тактики. Выказывая почтительность и верность хану, Москва приобрела рязанские земли по левобережью Оки, а великому княжеству Владимирскому отошло Юрьевское княжество. Симеон шесть раз побывал в Орде; цели трех поездок в летописях не обозначены, но, так как каждый раз он возвращался "с пожалованием", ездил он к хану, видимо, для разрешения владельческих споров. Он также предпринял попытку вернуть Нижегородское княжество, отданное еще Узбеком суздальскому князю, но хан, не желавший чрезмерного усиления Москвы, его не поддержал.

Симеон пошел на обострение отношений с Литвой, ставшей главным соперником Москвы в деле "собирания земель" Северо-Восточной Руси. Литва поддерживала княжества, способные противостоять Москве, - Тверское, Рязанское, Новгородское - и подминала под себя другие - княжество Смоленское, на время - Псков. Ольгерд Литовский даже попытался настроить против Москвы ордынского хана, в 1348 г. послав к Джанибеку своего брата Корьяда с предложением заключить союз. Однако послы московского князя убедили хана, что князь Литовский ему враг, ибо разоряет его улус, и Корьяд со свитой был отдан в заложники Симеону. На следующий год Ольгерд вызволил брата из плена, и тогда же, видимо, было оговорено возвращение под власть Москвы Смоленска - давнего яблока раздора между Москвой и Литвой. Вероятно, перевес в этом вопросе Москва получила позже, по итогам похода 1352 г. Симеона, предполагавшего и войну с Литвой. В то время Ольгерд воевал на два фронта: к постоянным нападениям тевтонского ордена добавилась война с Польшей за западнорусские земли. Потому он запросил у Симеона мира, который заключили на выгодных Москве условиях, устранив подчиненность Смоленска Литве.
Мир, заключенный Симеоном и Ольгердом в 1352 г., касался и княжества Брянского, с конца 13 в. входившего в состав Смоленского. В Брянске, впрочем, задолго до 1352 г. шла борьба московской и литовско-смоленской партий. В 1340 г. Москва попыталась навязать Брянску своего ставленника, представителя младшей ветви смоленского княжеского рода Глеба Святославича. В 1340 г. он был убит "злыми крамольниками" брянцами. А Москва принялась налаживать отношения с прежним брянским князем Дмитрием Романовичем: в 1341(42) г. Иван Иванович, будущий великий князь, женился на его дочери, а в 1345 г. Симеон Гордый женился на смоленской княжне Евпраксии, племяннице Глеба.

Симеон и вся его семья, кроме последней супруги Симеона Марии и дочери Василисы, умерли от чумы 1351-1353 гг. В своей духовной грамоте (завещании) князь призвал наследников жить в мире и продолжать дело предков, "чтобы не перестала память родителей наших и наша, и свеча бы не угасла".
Преемником Симеона стал его младший брат Иван Второй Красный.

Московского и Владимирского Ивана Даниловича Калиты. Время его правления было важным этапом в возвышении столицы и укрепления великокняжеской власти. Вместе с тем правитель вступил в конфликт с Новгородом и Литвой, что осложнило его отношения с другими удельными владетелями. Однако большинство историков признает, что он много сделал для подчинения своих младших братьев и соседних земель.

Ранние годы

Семен Гордый родился в 1317 году. Ученые спорят о точной дате его появления на свет, некоторые указывают 7 сентября - день памяти святого Созонта. Это имя князь принял при пострижении в монахи перед смертью. Сведений о его юности сохранилось очень мало. Известно, что его матерью была первая жена Ивана Калиты княгиня Елена. По характеру будущий правитель был поход скорее не на отца, а на своего дядю, который был смел, отважен и часто шел на риск. Семен Гордый за точно такие же качества и получил известное прозвище. И если его родитель был скрытен, хитер, осторожен, то его преемник действовал импульсивно и даже резко.

Вокняжение

Иван Данилович умер в 1340 году. По своему завещанию он оставил бо́льшую часть наследства старшему сыну. Но для получения великокняжеского ярлыка нужно было получить ярлык в Орде у хана. Однако это было не так просто, поскольку многие правители других удельных княжеств пытались всеми силами добыть грамоту для суздальского правителя Константина Васильевича. Дело в том, что Иван Данилович покорил своей власти многие княжества, скупал земли, переманивал на свою сторону бояр и простых людей. Поэтому теперь многие князья хотели освободиться от московской власти. Однако Семен Гордый все-таки получил ярлык во многом благодаря тому, что его отец еще при жизни представил своих сыновей хану, добившись его к ним расположения. К тому же новый правитель был богат и преподнес хану богатые дары, что способствовало его успеху.

Договор с братьями

Добившись ярлыка на Владимирское княжество, правитель первым делом позаботился о подчинении младших правителей своей власти. Семен Гордый, годы правления которого - 1340-1353, уже в самом начале своего вокняжения столкнулся с крамолой в столице, связанной с противостоянием боярских группировок. Некоторые ученые полагают, что один из его братьев был связан с этой сложной внутриполитической борьбой. Чтобы как-то успокоить ситуацию, князь заключил с Андреем и Иваном Ивановичами договор, который сохранился до наших дней в дефектном виде. В нем стороны обязывались сохранять целость и неделимость своих владений и действовать сообща против общих недругов. Сыновья Ивана Калиты установили, таким образом, общую политическую линию поведения. Показателен тот факт, что младшие братья признали верховенство нового правителя и отдали ему некоторую часть княжеского хозяйства в знак признания его статуса.

Отношения с северным соседом

Москва, Новгород постоянно противостояли друг другу. Первая стремилась укрепить в данном районе свои позиции, второй - напротив, удержать свое влияние на обширных северных территориях. Иван Калита во время своего правления часто требовал с этого города деньги на выплату ханской дани. Существует точка зрения, что он спрашивал с его жителей больше, чем было принято, что постоянно приводило к конфликтам. Войска московского князя заняли ряд территорий, подчиненных республике. Для предстоящей борьбы князь заключил соглашение с литовским правителем, женив сына на его дочери. Семен Иванович Гордый продолжил политику отца. Пока он находился в Орде, новгородцы уже успели отчасти отвоевать потерянные позиции. Однако московский правитель занял Торжок и посадил туда своего наместника. Через некоторое время противостояние разгорелось снова, но с помощью новгородского митрополита было заключено соглашение. Правитель был признан главой города, и Москва, Новгород на некоторое время примирились.

Начало разногласий с Литвой

Едва наладив отношения с северной республикой, Семен столкнулся с новой проблемой, в этот раз - с бывшим западным союзником. Литовский был очень обеспокоен возраставшим могуществом столицы и предпринял ряд мер для подрыва ее влияния. Вначале он организовал поход на Можайск, однако не смог добиться успеха. Для него эта первая неудача была тем более досадной, что его противник усилился после взятия Торжка, заплатившего ему дань в размере 1000 рублей - большая сумма для того времени. Великий князь Владимирский, узнав о действиях литовского правителя, решил не медлить и послал к хану посольство с жалобой на разорение им русских земель. Тот встал на сторону московского Семена, что заставило Ольгерда заключить с ним мир.

Третий брак

Большое значение в играли семейные связи. Для укрепления своих позиций Семен женился на дочери тверского правителя. Его жену звали Мария Александровна. Она была его третьей супругой. Этот брак на время примирил две враждующие стороны. Княжна провела свои детские годы в Пскове из-за того, что ее отец после подавленного восстания в городе был вынужден скрываться на севере. После убийства тверского князя в ставке хана девушка вместе с семьей находилась при дворе деверя. После смерти последнего Семен сделал ставку на его племянника, который при его содействии получил ярлык на Тверское княжество и оказался под влияние Москвы. Новый союз был скреплен браком. Мария Александровна вышла замуж за Семена, и, таким образом, вражда между княжествами на время была приостановлена. В этом браке у него родились четыре сына, которые впоследствии умерли от чумы.

Династическая политика

Семен Иванович, так же как и его отец, уделял большое внимание бракам. В 1350 году он позволил литовскому князю Ольгерду жениться на сестре своей супруги Ульяне. Таким образом, бывшие противники стали свояками, что также можно считать большим внешнеполитическим успехом. Кроме того, он выдал свою дочь за кашинского князя, что укрепило его позиции и влияние в Тверском княжестве. Подобные родственные связи впоследствии предопределили расстановку сил в московско-тверской войне во второй половине 14-го века.

Кончина и завещание

В 1353 году в русских землях началась эпидемия чумы. Она пришла в центр страны с севера, через Псков. От этой страшной болезни скончались сыновья правителя, а впоследствии и он сам. Перед смертью он принял постриг с именем Созонт. Князь оставил духовное завещание, которое резко отличается от грамот его отца и грамот его последователей.

В этом завещании он все свое наследств оставил жене, чего никогда не бывало ни прежде, ни после. Однако подобное распоряжение объясняется тяжелой ситуацией в семье. Так как у Семена не было наследников, то у него не оставалось другого выбора. Впрочем, есть сведения, что на тот момент великая княгиня ждала ребенка, и завещатель предполагал переход к нему великокняжеского статуса и земель. Еще одно важное отличие источника от других грамот - это наказ правителя жить в мире и послушании у отцов церкви и бояр. Он приказывает своим братьям исполнить его волю, вспоминая условия своего с ними договора, а также поручает княгиню боярам. К документу привешены три печати, одна из которых содержит надпись «великий князь всея Руси». Все историки обращают внимание на последнее обстоятельство как на факт, отражающий претензии московского правителя на господство над всеми русскими землями. После его смерти правителем стал его следующий по старшинству брат Иван Иванович, которого прозвали Красным. Как великий князь он забрал у княгини основную часть владений княжества, тем самым снова укрепив статус верховного правителя. Этот шаг имел еще и важное политическое значение. Мария Александровна, будучи тверской княгиней, могла претендовать на часть земель, что в условиях постоянного противостояния этих двух крупнейших центров Руси было крайне опасно для единства вотчины Калитовичей.

Значение правления

Годы княжения Семена Ивановича были временем дальнейшего укрепления и Он продолжил политику своего отца и преуспел в подчинении удельных правителей с помощью военных походов и династических браков. Отношения с Ордой на данном этапе оставались все те же: как и его родитель, новый правитель бывал в ставке хана и с помощью богатой дани и подкупа добивался своих целей. Однако именно при нем осталось без наследника. К счастью, в живых остались двое его братьев, один из которых и стал новым верховным правителем. Семен Гордый, краткая биография которого является предметом настоящего обзора, запомнился современникам своей несколько крутой политикой. Многие удельные правители были им недовольны, так как он требовал полного подчинения своей власти. Он имел на это основания, поскольку при его вокняжении хан приказал всем его слушаться. Интерес к этому князю сохраняется и в современной исторической науке. Больше всего внимания ученые уделяют борьбе бояр в столице в начале его правления, а также московско-литовским отношениям.

Годы жизни: 1316 - 27 апреля 1353 .

Годы правления: Великий к нязь Московский и Киевский (1340 - 1353); Князь Новгородский (1346 - 1353).

Старший сын Ивана Калиты и его жены Елены. Родился 7 сентября 1316 в Москве. Заняв после смерти отца московский великокняжеский стол в 1340, он в 1341 отправился Орду и без особенных затруднений получил от хана Узбека ярлык, удостоверяющий, что он является «великим князем всея Руси» (впоследствии это было выбито на его печати) и что «вси князи Русские под руце его даны». С братьями Семен заключил договор: «быть им за один до живота и безобидно владеть каждому своим», но эта «безобидность» была показной. Летописи свидетельствуют, что князь сурово обходился с другими, подвластными ему князьями и правителями земель, за что и получил прозвание «Гордый».

Подачками и лестью, хитростью и волей Семен Гордый обеспечил жизнь Московскому княжеству без войн и крови. Пять раз (в 1341 дважды, в 1342, 1344, 1351) ездил он в Орду, чем заслужил особую благосклонность хана и возвращался из Орды всякий раз «с великой честью». Удельные князья считали его судьей в разрешении споров.

Укреплению власти способствовал поход на Торжок в 1341, с которого была взята дань в 1000 р. В том же году литовский князь Ольгерд Гедиминович подвел войско к Можайску, но взять его не смог. Умелой дипломатической борьбой Семен Гордый одержал верх: хан, страшась усиления Литвы, выдал посла Ольдерберга московскому князю и исход борьбы был решен в пользу Москвы. В 1351 Гордый продолжил борьбу с Литвой (поход на Смоленск).

Вскоре вместе с митрополитом Феогностом совершил поход на Новгород с целью освобождения собиравших там дань великокняжеских наместников. Взяв с Новгорода выкуп, посадил туда наместника из Москвы. Расширил территорию Московского княжества на юго-востоке за счет бассейна Протвы и выморочного Юрьевского княжества с плодородными землями и соляными источниками. Договорная грамота с братьями Иваном и Андреем (1350–1351) и духовная грамота 1353 (оба документа написаны на впервые начатой употребляться на Руси бумаге) свидетельствуют о дальнейшем усилении власти старшего среди князей московского дома. В Договорной грамоте Семен Гордый назван «Князь великий Семен Иванович всея Руси», в ней подтверждено его старшинство («брата своего старшего чтити... во отцово место»).

Удачливый в государственных делах, Семен Гордый был несчастлив в семейной жизни. В 1333 женился первым браком на дочери великого князя литовского Гедемина Августе (она умерла в 1345), вторым браком – в 1345 – на дочери рязанского князя Федора Святославича (и отослал ее обратно к отцу, а по сути развелся, вероятно, из-за «неплодности» в 1346), третьим браком – на тверской княжне Марии Александровне. Последний брак митрополит вначале отказался венчать, но поддался уговорам: Семен Гордый мечтал о наследнике и этим объяснялись все его поступки. Все дети Семена (в том числе рожденный от третьего брака, с Марией) умирали в раннем возрасте. Отчаявшись, Семен постригся в монахи и в духовном завещании оставил свое состояние третьей жене Марии и будущему сыну, оставив пустое место для его имени: «Пишу вам это слово для того, чтоб не перестала память родителей наших и наша, чтоб свеча не угасла». «Духовная» (завещание) Семена Гордого дошло до наших дней, это одно из первых русских завещаний, написанных на бумаге (до нее использовался пергамен).

Во время написания завещания – в 1351–1353 – на Руси свирепствовала эпидемия чумы («моровая язва», «черная смерть», которая, по преданию, была занесена на Русь из Европы «немцами», точнее – ливонцами – через торговые города). От нее скончались в Москве митрополит Феогност (март 1351), брат Семена Андрей (27 апреля 1353), все дети Семена, а вскоре – 26 апреля 1353 года – и сам 36-летний князь московский. Похоронен в Архангельском соборе Кремля.

После моровой язвы в Москве выжили лишь брат Семена – князь Иван Иванович (Иван Красный) да ставшая вдовой Мария, отдавшая Ивану все завещанное мужем. Иван Иванович и стал правителем Московского княжества.

Ошибка Lua в Модуль:CategoryForProfession на строке 52: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Семён Ива́нович (Симео́н Иоа́ннович ) по прозвищу Го́рдый , в постриге Созонт (7 сентября - 27 апреля ) - князь московский и великий князь владимирский с по , князь новгородский с по . Старший сын великого князя Ивана Калиты и его первой супруги княгини Елены .

Великий князь

Сразу после смерти Ивана Калиты все основные русские князья выехали в Орду, к Узбек-хану . Иван за время своего княжения успел обидеть их всех (купил ярлыки на Ростовское, Углицкое, Дмитровское, Галицкое, Белозерское княжества, разорил Тверь и добился казни тверских князей, постоянно требовал новых выплат с Новгорода , пытался отобрать у суздальского князя Нижний Новгород , взял в плен ярославского князя, переманивал на свои земли как бояр, так и простых людей). И все князья Владимирской Руси, не желая наследника Калиты - Симеона Ивановича, - предлагали хану выдать ярлык на великое княжение Владимирское Константину Васильевичу Суздальскому , старшему из них по лествичному праву . Пока Симеон находился в Орде, в Москве вспыхнула первая крупная рознь между боярами, вызванная смертью московского тысяцкого Протасия Фёдоровича , который был тысяцким при Данииле Александровиче и Юрии и Иване Данииловичах. В Москве к тому времени сформировались уже две основные боярские группировки. Первую возглавлял сын умершего тысяцкого Василий Протасьевич Вельяминов . Вторую - Алексей Петрович Хвост Босоволков , сын того рязанского боярина, который изменой в 1301 году своему князю Константину Рязанскому обеспечил себе высокое место в московской боярской думе.

Через несколько месяцев раздумий хан выдал ярлык Симеону, по которому «вси князи Русскии под руце его даны». Симеон заключил с братьями договор «бысть им за один до живота и безобидно владеть каждому своим». В указанной грамоте Симеон Гордый величя великим князем всея Руси . Симеон венчался шапкой Мономаха во владимирском Успенском соборе на великое княжение. По возвращении в Москву на боярской думе прошёл суд между Василием Вельяминовым и Алексеем Босоволковым . Тысяцким стал Василий Вельяминов. Также Симеон заключил первые известные внутримосковские договоры со своими братьями о разделе владений.

Конфликт с Новгородом

Иван, после этих событий, заключил сепаратный мир с врагом Новгорода - Гедимином при помощи митрополита Феогноста, только что приехавшего в Москву. Мир скрепили браком Симеона Ивановича с дочерью Гедимина Айгустой (в крещении Анастасией).

На момент смерти его отца, Ивана Калиты, Новгородская земля и Москва находились в состоянии войны, вызванной требованием Калиты об уплате «запроса царёва». До возвращения Симеона с ярлыком великого князя из Орды новгородцы успели организовать походы на свои отторгнутые Устюжну и Белоозеро . Вернувшись из Орды, Симеон начал подготавливать активные действия против Новгорода. Был занят город Торжок , где оставлены великокняжеские наместники во главе с князем Михаилом Давыдовичем Моложским, братом ярославского князя. Затем к Торжку подошла новгородская помощь, город был занят, а великокняжеские наместники во главе с моложским князем взяты в плен.

Князья предоставили свои военные контингенты Симеону для похода на Новгород. Когда войска дошли до Торжка, к ним присоединился митрополит Феогност. В Торжке вспыхнуло народное восстание, в результате которого новгородские бояре были изгнаны, а поддерживающие их местные бояре убиты. Вскоре в Торжок с посольством прибыл новгородский архиепископ Василий (Калика). Был заключён мир. Новгород признал Симеона князем и выплатил дань как ему, так и всем князьям - участникам похода. Симеон Гордый был титульным новгородским князем с по 1353 год .

Конфликт с Литвой

Укреплению власти способствовал поход на Торжок в 1341, с которого была взята дань в 1000 р. В том же 1341 году обеспокоенный усилением Москвы великий князь литовский Ольгерд , занявший престол после борьбы между братьями Гедиминовичами, подвел войско к Можайску, но своими силами взять его не смог. Он отправил брата Кориата в Золотую Орду к хану Джанибеку с просьбой послать войско ему на помощь. Москва не осталась в долгу:

Ольгерд опустошил твои улусы и вывел их в плен; теперь то же хочет сделать и с нами, твоим верным улусом, после чего, разбогатевши, вооружится и на тебя самого.

Смерть

Симеон Гордый умер от неназванной в летописи болезни, позднее исследователями было высказано предположение, что причиной смерти князя и членов его семьи была чума. Известно, что эпидемия «Черной смерти» дошла до Пскова, миновав Литву и Польшу, однако достоверных подтверждений чумного мора в Москве в летописях и документах того времени не содержится.

Великий князь Симеон Гордый перед смертью () постригся в монахи, приняв имя инока Созонта и сделал духовное завещание, к тексту которого привешены 3 печати; одна из них, серебряная, вызолоченная, с надписью «печать Князя Великого Симеонова всея Руси» , и две измятые восковые печати. Данное завещание дошло до наших дней. Когда он умирал, в живых уже не осталось ни одного из его сыновей. Но его жена Мария была беременна и поэтому он в завещании передал все жене, надеясь, что в дальнейшем власть перейдет к сыну. Похоронен в Архангельском соборе Московского Кремля .

Семья и дети

  1. Айгуста (Августа), в православном крещении Анастасия - дочь Великого князя Литовского Гедимина (ум. г.). В браке с по г. Родила двух сыновей. На её деньги в 1345 году расписана церковь Спаса на Бору . Расписал её Гойтан .
    1. Василий Симеонович (1336-1337)
    2. Константин Симеонович (1340-1340)
    3. Василиса Симеоновна - с 1349 года супруга князя Михаила Васильевича Кашинского .
  2. Евпраксия Фёдоровна - дочь дорогобужско-вяземского князя Федора Святославовича . В браке с 1345 года - около года. Отослал обратно к отцу , фактически развелся, по не совсем понятной причине уже в конце 1345 года . Выдана второй раз замуж за удельного князя Фёдора Константиновича Красного (или Большого) Фоминского , от которого у неё родились четыре сына: Михаил Крюк, Иван Собака , Борис Вепрь, Иван Уда (см. Фоминские князья).
  3. Мария Александровна - дочь Александра Михайловича Тверского . В браке с 1347 года . Родила четверых сыновей. Умерла в 1398 году, приняв монашество под именем Фотиния. Этот брак митрополит Феогност вначале отказался одобрить, но позже поддался уговорам Симеона. Побудительным мотивом всех этих действий Симеона было желание, чтобы у него появился наследник, но все его сыновья умирали в раннем возрасте. Последние два сына умерли в одно время с самим Симеоном во время эпидемии чумы в 1353 году .

При его правлении брат его будущего духовника Стефана ещё малоизвестный монах Сергий из Радонежа основал под Москвой Троицкую обитель .

Семёну Гордому принадлежало уникальное по своему художественному оформлению Евангелие-Апостол (ныне в собрании Российской государственной библиотеки) .

Напишите отзыв о статье "Симеон Иванович Гордый"

Примечания

Литература

  • Балязин В. Н. Неофициальная история России 2007 ISBN 978-5-373-01229-4
  • Кучкин В. А. // Древняя Русь. Вопросы медиевистики . 2008. № 3 (33). С. 123-125.

Ссылки

  • - электронная энциклопедия Кругосвет .

Отрывок, характеризующий Симеон Иванович Гордый

– А откуда же тогда здесь вы? Как вы могли попасть сюда? – удивился Арно.
– Это длинная история. Но это и вправду не наше место... Стелла живёт на самом «верху». Ну, а я вообще ещё на Земле...
– Как – на Земле?! – ошеломлённо спросил он. – Это значит – ты ещё живая?.. А как же ты оказалась здесь? Да ещё в такой жути?
– Ну, если честно, я тоже не слишком люблю это место... – улыбнувшись, поёжилась я. – Но иногда здесь появляются очень хорошие люди. И мы пытаемся им помочь, как помогли вам...
– И что же мне теперь делать? Я ведь не знаю здесь ничего... И, как оказалось, я тоже убивал. Значит это как раз и есть моё место... Да и о них кому-то надо бы позаботиться, – ласково потрепав одного из малышей по кудрявой головке, произнёс Арно.
Детишки глазели на него со всё возраставшим доверием, ну, а девчушка вообще вцепилась, как клещ, не собираясь его отпускать... Она была ещё совсем крохотулей, с большими серыми глазами и очень забавной, улыбчивой рожицей весёлой обезьянки. В нормальной жизни, на «настоящей» Земле, она наверняка была очень милым и ласковым, всеми любимым ребёнком. Здесь же, после всех пережитых ужасов, её чистое смешливое личико выглядело до предела измученным и бледным, а в серых глазах постоянно жил ужас и тоска... Её братишки были чуточку старше, наверное, годиков 5 и 6. Они выглядели очень напуганными и серьёзными, и в отличие от своей маленькой сестры, не высказывали ни малейшего желания общаться. Девчушка – единственная из тройки видимо нас не боялась, так как очень быстро освоившись с «новоявленным» другом, уже совершенно бойко спросила:
– Меня зовут Майя. А можно мне, пожалуйста, с вами остаться?.. И братикам тоже? У нас теперь никого нет. Мы будем вам помогать, – и обернувшись уже к нам со Стеллой, спросила, – А вы здесь живёте, девочки? Почему вы здесь живёте? Здесь так страшно...
Своим непрекращающимся градом вопросов и манерой спрашивать сразу у двоих, она мне сильно напомнила Стеллу. И я от души рассмеялась...
– Нет, Майя, мы, конечно же, здесь не живём. Это вы были очень храбрыми, что сами приходили сюда. Нужно очень большое мужество, чтобы совершить такое... Вы настоящие молодцы! Но теперь вам придётся вернуться туда, откуда вы сюда пришли, у вас нет больше причины, чтобы здесь оставаться.
– А мама с папой «совсем» погибли?.. И мы уже не увидим их больше... Правда?
Пухлые Майины губки задёргались, и на щёчке появилась первая крупная слеза... Я знала, что если сейчас же это не остановить – слёз будет очень много... А в нашем теперешнем «общевзвинченном» состоянии допускать это было никак нельзя...
– Но вы ведь живы, правда же?! Поэтому, хотите этого или нет, но вам придётся жить. Думаю, что мама с папой были бы очень счастливы, если б узнали, что с вами всё хорошо. Они ведь очень любили вас... – как могла веселее, сказала я.
– Откуда ты это знаешь? – удивлённо уставилась на меня малышка.
– Ну, они свершили очень тяжёлый поступок, спасая вас. Поэтому, думаю, только очень сильно любя кого-то и дорожа этим, можно такое совершить...
– А куда мы теперь пойдём? Мы с вами пойдём?.. – вопросительно-умоляюще глядя на меня своими огромными серыми глазищами, спросила Майя.
– Вот Арно хотел бы вас забрать с собой. Что вы об этом думаете? Ему тоже не сладко... И ещё со многим придётся свыкнуться, чтобы выжить. Вот и поможете друг другу... Так, думаю, будет очень правильно.
Стелла наконец-таки пришла в себя, и сразу же «кинулась в атаку»:
– А как случилось, что этот монстр заполучил тебя, Арно? Ты хоть что-нибудь помнишь?..
– Нет... Я помню только свет. А потом очень яркий луг, залитый солнцем... Но это уже не была Земля – это было что-то чудесное и совершенно прозрачное... Такого на Земле не бывает. Но тут же всё исчезло, а «проснулся» я уже здесь и сейчас.
– А что если я попробую «посмотреть» через вас? – вдруг пришла мне в голову совершенно дикая мысль.
– Как – через меня? – удивился Арно.
– Ой, а ведь правильно! – тут же воскликнула Стелла. – Как я сама не подумала?!
– Ну, иногда, как видишь, и мне что-то в голову приходит... – рассмеялась я. – Не всегда же только тебе придумывать!
Я попробовала «включиться» в его мысли – ничего не происходило... Попробовала вместе с ним «вспомнить» тот момент, когда он «уходил»...
– Ой, ужас какой!!! – пискнула Стелла. – Смотри, это когда они захватили его!!!
У меня остановилось дыхание... Картинка, которую мы увидали, была и правда не из приятных! Это был момент, когда Арно только что умер, и его сущность начала подниматься по голубому каналу вверх. А прямо за ним... к тому же каналу, подкрались три совершенно кошмарных существа!.. Двое из них были наверняка нижнеастральные земные сущности, а вот третий явно казался каким-то другим, очень страшным и чужеродным, явно не земным... И все эти существа очень целеустремлённо гнались за человеком, видимо пытаясь его зачем-то заполучить... А он, бедняжка, даже не подозревая, что за ним так «мило» охотятся, парил в серебристо-голубой, светлой тишине, наслаждаясь необычно глубоким, неземным покоем, и, жадно впитывая в себя этот покой, отдыхал душой, забыв на мгновение дикую, разрушившую сердце земную боль, «благодаря» которой он и угодил сегодня в этот прозрачный, незнакомый мир...
В конце канала, уже у самого входа на «этаж», двое чудищ молниеносно юркнули следом за Арно в тот же канал и неожиданно слились в одно, а потом это «одно» быстренько втекло в основного, самого мерзкого, который наверняка был и самым сильным из них. И он напал... Вернее, стал вдруг совершенно плоским, «растёкся» почти до прозрачного дымка, и «окутав» собой ничего не подозревавшего Арно, полностью запеленал его сущность, лишая его бывшего «я» и вообще какого-либо «присутствия»... А после, жутко хохоча, тут же уволок уже захваченную сущность бедного Арно (только что зревшего красоту приближавшегося верхнего «этажа») прямиком в нижний астрал....
– Не понимаю... – прошептала Стелла. – Как же они его захватили, он ведь кажется таким сильным?.. А ну, давай посмотрим, что было ещё раньше?
Мы опять попробовали посмотреть через память нашего нового знакомого... И тут же поняли, почему он явился такой лёгкой мишенью для захвата...
По одежде и окружению это выглядело, как если бы происходило около ста лет назад. Он стоял по середине огромной комнаты, где на полу лежали, полностью нагими, два женских тела... Вернее, это были женщина и девочка, которой могло быть от силы пятнадцать лет. Оба тела были страшно избиты, и видимо, перед смертью зверски изнасилованы. На бедном Арно «не было лица»... Он стоял, как мертвец, не шевелясь, и возможно даже не понимая, где в тот момент находился, так как шок был слишком жестоким. Если мы правильно понимали – это были его жена и дочь, над которыми кто-то очень по-зверски надругался... Хотя, сказать «по-зверски» было бы неправильно, потому, что никакой зверь не сделает того, на что способен иногда человек...
Вдруг Арно закричал, как раненное животное, и повалился на землю, рядом со страшно изуродованным телом своей жены (?)... В нём, как во время шторма, дикими вихрями бушевали эмоции – злость сменяла безысходность, ярость застилала тоску, после перерастая в нечеловеческую боль, от которой не было никакого спасения... Он с криками катался по полу, не находя выхода своему горю... пока наконец, к нашему ужасу, полностью затих, больше не шевелясь...
Ну и естественно – открывши такой бурный эмоциональный «шквал», и с ним же умерев, он стал в тот момент идеальной «мишенью» для захвата любыми, даже самыми слабыми «чёрными» существами, не говоря уже о тех, которые позже так упорно гнались за ним, чтобы использовать его мощное энергетическое тело, как простой энергетический «костюм»... чтобы вершить после, с его помощью, свои ужасные, «чёрные» дела...
– Не хочу больше это смотреть... – шёпотом произнесла Стелла. – Вообще не хочу больше видеть ужас... Разве это по-людски? Ну, скажи мне!!! Разве правильно такое?! Мы же люди!!!
У Стеллы начиналась настоящая истерика, что было настолько неожиданным, что в первую секунду я совершенно растерялась, не находя, что сказать. Стелла была сильно возмущённой и даже чуточку злой, что, в данной ситуации, наверное, было совершенно приемлемо и объяснимо. Для других. Но это было настолько, опять же, на неё не похоже, что я только сейчас наконец-то поняла, насколько больно и глубоко всё это нескончаемое земное Зло ранило её доброе, ласковое сердечко, и насколько она, наверное, устала постоянно нести всю эту людскую грязь и жестокость на своих хрупких, ещё совсем детских, плечах.... Мне очень захотелось обнять этого милого, стойкого и такого грустного сейчас, человечка! Но я знала, что это ещё больше её расстроит. И поэтому, стараясь держаться спокойно, чтобы не затронуть ещё глубже её и так уже слишком «растрёпанных» чувств, постаралась, как могла, её успокоить.
– Но ведь есть и хорошее, не только плохое!.. Ты только посмотри вокруг – а твоя бабушка?.. А Светило?.. Вон Мария вообще жила лишь для других! И сколько таких!.. Их ведь очень и очень много! Ты просто очень устала и очень печальна, потому что мы потеряли хороших друзей. Вот и кажется всё в «чёрных красках»... А завтра будет новый день, и ты опять станешь собой, обещаю тебе! А ещё, если хочешь, мы не будем больше ходить на этот «этаж»? Хочешь?..
– Разве же причина в «этаже»?.. – горько спросила Стелла. – От этого ведь ничего не изменится, будем мы сюда ходить или нет... Это просто земная жизнь. Она злая... Я не хочу больше здесь быть...
Я очень испугалась, не думает ли Стелла меня покинуть и вообще уйти навсегда?! Но это было так на неё не похоже!.. Во всяком случае, это была совсем не та Стелла, которую я так хорошо знала... И мне очень хотелось верить, что её буйная любовь к жизни и светлый радостный характер «сотрут в порошок» всю сегодняшнюю горечь и озлобление, и очень скоро она опять станет той же самой солнечной Стеллой, которой ещё так недавно была...
Поэтому, чуточку сама себя успокоив, я решила не делать сейчас никаких «далеко идущих» выводов, и подождать до завтра, прежде чем предпринимать какие-то более серьёзные шаги.
– А посмотри, – к моему величайшему облегчению, вдруг очень заинтересованно произнесла Стелла, – тебе не кажется, что это не Земная сущность? Та, которая напала... Она слишком не похожа на обычных «плохих земных», что мы видели на этом «этаже». Может потому она и использовала тех двоих, земных чудищ, что сама не могла попасть на земной «этаж»?
Как мне уже показалось ранее, «главное» чудище и правда не было похожим на остальных, которых нам приходилось здесь видеть во время наших каждодневных «походов» на нижний «этаж». И почему было бы не представить, что оно пришло откуда-то издалека?.. Ведь если приходили хорошие, как Вэя, почему так же не могли придти и плохие?
– Наверное, ты права, – задумчиво произнесла я. – Оно и воевало не по земному. У него была какая-то другая, не земная сила.
– Девочки, милые, а когда мы куда-то пойдём? – вдруг послышался тоненький детский голосок.
Сконфуженная тем, что нас прервала, Майя, тем не менее, очень упорно смотрела прямо на нас своими большими кукольными глазами, и мне вдруг стало очень стыдно, что увлечённые своими проблемами, мы совершенно забыли, что с нами здесь находятся эти, насмерть уставшие, ждущие чей-нибудь помощи, до предела запуганные малыши...
– Ой, простите, мои хорошие, ну, конечно же, пойдём! – как можно радостнее воскликнула я и, уже обращаясь к Стелле, спросила: – Что будем делать? Попробуем пройти повыше?
Сделав защиту малышам, мы с любопытством ждали, что же предпримет наш «новоиспечённый» друг. А он, внимательно за нами наблюдая, очень легко сделал себе точно такую же защиту и теперь спокойно ждал, что же будет дальше. Мы со Стеллой довольно друг другу улыбнулись, понимая, что оказались в отношении него абсолютно правы, и что его место уж точно было не нижний Астрал... И, кто знал, может оно было даже выше, чем думали мы.
Как обычно, всё вокруг заискрилось и засверкало, и через несколько секунд мы оказались «втянутыми» на хорошо знакомый, гостеприимный и спокойный верхний «этаж». Было очень приятно вновь свободно вздохнуть, не боясь, что какая-то мерзость вдруг выскочит из-за угла и, шарахнув по голове, попытается нами «полакомиться». Мир опять был приветливым и светлым, но пока ещё грустным, так как мы понимали, что не так-то просто будет изгнать из сердца ту глубокую боль и печаль, что оставили, уходя, наши друзья... Они жили теперь только лишь в нашей памяти и в наших сердцах... Не имея возможности жить больше нигде. И я наивно дала себе слово, что буду помнить их всегда, тогда ещё не понимая, что память, какой бы прекрасной она не являлась, заполнится позже событиями проходящих лет, и уже не каждое лицо выплывет так же ярко, как мы помнили его сейчас, и понемногу, каждый, даже очень важный нам человек, начнёт исчезать в плотном тумане времени, иногда вообще не возвращаясь назад... Но тогда мне казалось, что это теперь уже навсегда, и что эта дикая боль не покинет меня навечно...

Семён Иванович (Симеон, Созонт) Иоаннович), по прозвищу Гордый

Великий князь Московский в 1340 - 1353 гг. Великий князь Владимирский в 1340 - 1353 гг. Князь Новгородский в 1346-1353 гг.

Cын великого князя Ивана Калиты и Елены.

Из рода Московских великих князей.

До 1340 г. княжил в Нижнем Новгороде.

В 1340 году Семен Иванович занял после смерти отца Ивана Калиты московский великокняжеский престол. По духовному завещанию отца Семен Иванович Гордый получил 26 городов и селений, среди них такие важные города, как Москва, Коломна и Можайск.

После смерти Калиты русские князья поехали в Орду, но их соперничество с богатым и сильным московским князем Симеоном Гордым было невозможно. Симеон без особых затруднений получил от хана Узбека ярлык, который удостоверял, что он является «великим князем всея Руси» (впоследствии эта надпись была выбита на его печати) и что «вси князи Русские под руце его даны». Татищев писал, что Семен Гордый, созывая русских князей для своих целей, напоминал им, что Русь лишь тогда была сильной и славной, когда князья беспрекословно повиновались старшему. С братьями Семен Иванович Гордый заключил договор: «быть им за один до живота и безобидно владеть каждому своим», но эта «безобидность» оказалась показной. Летописцы писали, что князь Семен Иванович сурово обходился с другими князьями подвластными ему, поэтому и получил прозвище «Гордый».

Искусно используя лесть, хитрость и волю, Семен Гордый обеспечил жизнь Московскому княжеству без войн и крови. За свою жизнь Семен Гордый 5 раз ходил в Орду (в 1341 году дважды, в 1342, 1344, 1351 годах) и всегда возвращался оттуда с честью и пожалованием. О татарских набегах, насилиях баскаков и послов не было слышно в княжение Семена, как и в княжение его отца Ивана Калиты... Удельные князья считали князя Семена судьей в разрешении любых споров.

Укреплению власти Семена Ивановича Гордого способствовал поход на город Торжок в 1341 году, с которого взяли дань в 1000 р. В том же году Ольгерд Гедиминович, литовский князь, подвел свои войска к Можайску, но не смог взять его. Умелой дипломатической стратегией Семен Гордый одержал верх - хан Джанибек, страшась усиления власти Литвы, выдал московскому князю посла Ольдерберга и вопрос победы был решен в пользу Москвы. В 1349 г. хан принимает сторону Семена Ивановича Гордого. В 1350 году противники помирились и даже породнились.

В 1351 году Семен Гордый продолжил борьбу с Литвой (поход на Смоленск). В том же 1351 году у Семена Ивановича Гордого произошла стычка со смоленскими князьями, и он даже пошёл с войском на них, но на реке Угре подписал мир и вернулся в Москву.

Вскоре вместе с митрополитом Феогностом Семен Иванович Гордый совершил поход на город Новгород с целью освобождения великокняжеских наместников, которые собирали там дань. Он взял с новогородцев выкуп и посадил туда своего наместника из Москвы. Также расширил территорию Московского княжества на юго-востоке за счет выморочного Юрьевского княжества с плодородными землями и соляными источниками и бассейна Протвы. Договорная грамота с братьями Иваном и Андреем (1350–1351гг.) и духовная грамота 1353 года, которые были написаны на впервые начатой употребляться на Руси бумаге,говорят о дальнейшем усилении власти старшего Симеона Гордого среди князей московского дома. В Договорной грамоте он назван «Князь великий Семен Иванович всея Руси» и в ней подтверждено его старшинство («брата своего старшего чтити... во отцово место»).

Несмотря на такую удачливость в государственных делах, Семен Гордый был несчастлив в семейной жизни. Все дети Семена Гордого умирали в раннем возрасте. Отчаявшись, князь Семен постригся в монахи, приняв имя инока Созонта, и оставил в духовном завещании свое состояние 3-й жене Марии и будущему еще нерожденному сыну, оставив пустое место для дальнейшего написания его имени: «Пишу вам это слово для того, чтоб не перестала память родителей наших и наша, чтоб свеча не угасла». «Духовная» (завещание) Семена Ивановича Гордого дошло до наших дней. Оно является исторической памяткой, потому что написано на бумаге (до нее ранее использовался пергамен).

Во время написания завещания Семеном Гордым – в 1351–1353гг. – на Руси бушевала эпидемия чумы («моровая язва», «черная смерть»). От нее умерли в Москве митрополит Феогност (март 1351года), брат Семена Гордого Андрей (27 апреля 1353г.), все дети Семена.

А вскоре, 26 апреля 1353 г., и сам 36-летний князь московский Семен Гордый скончался. Похоронен он в Архангельском соборе Кремля.

После смерти Семена Гордого, его вдова Мария отдала его брату Ивану Ивановичу Красному все завещанное мужем. Иван Иванович стал правителем Московского княжества.

Вот характеристика Симеона Гордого, данная летописцем: "Сей князь великий Симион Гордый наречеся, зане не любяше крамолы и неправды, но вся обличаемыя наказуя; сам асче мед и вино пияше, но николи до пиана упивашеся и пианых терпети не можаше; войны не люби, но воинство готово име в чести содержа. В Орде бысть от ханов и князей в велицем почтении; и асче дани и дары невеликия даяша, и сам имения немного собираше, но при нем татаре не воеваху отчину его; он многи пленные испроси и искупи. Князи же все рязанские, тверские и ростовские толики подручны себе имел, яко вся по его глаголу творяху; новгородцы не смеяху намеснику его что либо противно ресчи...”

Семен Гордый был женат трижды:
1) с 1333 года на дочери великого князя Литовского Гедемина - великой княгине Августе (+ 11 марта 1345);
2) с 1345 года на дочери князя Брянского Федора Святославича, княгине Евпраксии (в 1346 году Семен с ней развелся):
3) с 1347 года на дочери великого князя Тверского Александра Михайловича, великой княгини Марии (+1399).

Дети Симеона Гордого:

От Анастасии (Айгусты):

* Василий (1336-1337+);
* Константин (1340-1340+);
* Василиса, жена Михаила Васильевича Кашинского;

От Евпраксии детей не было.

От Марии:

* Даниил (1347-?);
* Михаил (1348-1348+);
* Иван (1349-1353+);
* Симеон (1351-1353+).